М.М. Хамгушкеева ДАМБА ЖАЛСАРАЕВ "Государственным гимном республики является музыкально-поэтическое произведение "Гимн Республики Бурятия", созданное на основе песни "О родной земле" композитора А. Андреева на слова Д. Жалсараева..." (Извлечение из "Закона Республики Бурятия о Государственном гимне Республики Бурятия" от 25 апреля 1995 г.). Таежная, озерная, степная, Ты добрым светом солнечным полна... Цветущая от края и до края, Будь счастлива, родная сторона. Брусничный дух, черемухи дыханье, Лилового багульника настой. Я не дышу, а пью благоуханье Моей земли, равнинной и лесной. Прими, земля, сыновнее спасибо, Святой водой Байкала угости. Чтоб я обрел невиданную силу Для дальнего нелегкого пути. С тобой, земля, мы слиты воедино, Моею стала и судьба твоя. Поклон тебе от сердца, край родимый, Любимая Бурятия моя! О, мать-земля! Пер. О. Дмитриева Закон Республики Бурятия о Государственном гимне Республики Бурятия был подписан Президентом как раз «в канун дней, посвященных 50-летнему творческому и 70-летнему жизненному пути Дамбы Зодбича Жалсараева. Пути извилистого и длинного, пройденного им на редкость удачно, честно, счастливо и с большим достоинством. Лирик тонкий и нежный, автор строк страстных, посвященных темам гражданским, Дамба Жалсараев богатый мир народного слова переплавляет в звучный, полнокровный стих. Стрелою, Пущенной Гэсэром В распахнутый небесный свод, Мелькнул в просторе темно-сером, Звук обгоняя, самолет. И след его украсил дали, Как будто острая игла На отшлифованном сандале Узор старинный провела. ...Душа народа не стареет, Не умирает ничего, -Смотри: Над вешней степью реет Далеких предковМастерство! Оно сияет над землею И ввысь стремится от земли. Ракета Баторской стрелою Летит в космической дали. Пер. О. Дмитриева Очевидно, существо поэзии Д. Жалсараева в особом, только ему свойственном восприятии мира, в его умении пропустить через собственное сердце радость и печаль родного народа. Его поэзия играла и играет немаловажную роль в развитии национального стихосложения и сила ее, пожалуй, не столько в предмете изображения, сколько в размышлениях об увиденном. Есть у поэта и излюбленные образы и мотивы: это - мотивы фольклорные. Скажем, традиционные образы огня, стрелы, камня (задай шулуун) и т.д. у него наполнены современным содержанием и в современных ассоциациях получают новую трактовку, неся смысловую нагрузку своей эпохи, а в данном конкретном случае, как обелиск: " Я - весь в именах. Сотни выбитых строк Из одних лишь имен, немудреных и милых! А кого ими звали - лежат вдоль дорог От Москвы до Берлина, в братских могилах. ...Я не мертвый гранит. Я с любовью гляжу Взором тех, кто погиб, на родных и знакомых Их поступки я совестью павших сужу, Близко к сердцу успех принимаю и промах. Пер. А. Наймана Кстати, подполковник запаса Д.З. Жалсараев - сам участник разгрома Квантунской армии, кавалер пяти орденов и многих медалей, ратных и трудовых. Это не просто досье послужного списка, а напоминание о той повседневной практике, которая во многом объясняет свойственное творчеству поэта сочетание лирической романтики и трезво-досконального знания самых разнообразных областей жизни, сочетания лирико-философских обобщений с жизненно-практической мудростью, накопленной народом. Когда Отчизну выручив в беде, В мою деревню не пришли с войны Те пятьдесят веселых, молодых, Был каждый не похожим на других. Ушли, не старясь, пятьдесят друзей, И пятьдесят печальных матерей, Со страшной этой вестью не смирясь, Их ждали столько лет в дому! Уходят к детям матери сейчас. Они идут По сердцу моему. Пер. О. Дмитриева Говоря о разнообразии поэтического почерка этого мастера, хочется остановиться на его циклах относительно последних лет "Бурятские напевы" и "Песни земли", в которых некоторые жанровые и стилевые завоевания автора прежних лет вылились в новое качество. До них Д. Жалсараев был известен читателям как поэт ярко-публицистического таланта, коим было отмечено большинство его произведений. Справедливости ради, заметим, что многие из них были написаны по, так называемому, "социальному заказу" (поэмы "Сказ о баторе", "Письмо комиссара", ряд стихотворений). В последнее время он интенсивно потрудился в жанре лирической миниатюры. Это - философские раздумья о бытии, о современной эпохе, о неразрывной связи человека с окружающей природой... Это - образы "славного моря, священного" Байкала, верного коня, надежного друга и т.д. Добрый конь в дороге познается, Познается в горе верный друг. Жизнь ломает, но всегда найдется Для опоры пара сильных рук: Над бездонной пропастью подхватят, До земли склониться не дадут! Дорогих друзей рукопожатья, Где бы ни был я, -Меня найдут. Говорить о верности не нужно, Поднимая праздничный бокал, Тем, кому однажды клялся в дружбе Светлым твоим именем, Байкал! - Кажется, писать о Байкале нетрудно: все мы любим сибирское море, - размышляет о писательском мастерстве Дамба Зодбич. - Но воспевать только его красоту, мощь, его природу в разных проявлениях, этого, по-моему, мало, я хотел написать о нем по-другому. Увидеть в Байкале нечто живое, связанное с судьбой человека. Песнь о Байкале - песнь о человеке, о его душе. Природа сама мудра, нужно и воспринимать ее мудрей, понимать взаимную и глубинную связь нашей жизни с нею. В вышеупомянутых циклах автор тщательно поработал в жанре четверостиший и в духе философской лирики и размышлений, что и составило в итоге их стилевую основу. Пускаясь в путь, беря с собою кладь, Ты выбери из лучших иноходца. А друга нам не надо выбирать: Он сам найдется или не найдется. Пер. Н . Гребнева Мы видим, что для подобных его четверостиший характерно стремление к дидактико-притчевому способу образного мышления. Очень хорошо, когда горит Золотая на седле накладка. Но мужчину, что в седле сидит, Украшает все-таки посадка. Пер. Н . Гребнева Или: Полет стрелы твоей От тетивы зависит. Полет твоих речей От головы зависит. Пер. Н . Гребнева Давно замечено также, что образ и мотив дороги, пути, движения играют у этого художника особую роль: тема эта проходит во многих произведениях поэта. Дороги... Дороги... Как вены земли, Пульсируют, не уставая. Вот они снова в даль увлекли. Куда? До какого же края? Взбираются в горы, спускаются в лог - Им нет ни конца, ни начала... Ты, жизнь моя, столько путей и дорог Вместила. И все тебе мало! Лауреат Государственной премии республики Дамба Жалсараев многое сделал для родной, бурятской литературы. Из ее истории теперь уже не вычеркнешь его заслуг: под произведениями яркими, своеобразными и страстными стоит его имя. И недаром самое высокое и почетное звание "Народный поэт Бурятии" по праву было присвоено ему в числе самых первых. Звание это, к большому сожалению, постепенно подвергается девальвации. Иные охотно поддаются на официальную лесть и столь же охотно возвышенный, романтизированный образ Мастера Пера, чему способствует непомерное количество "остепененных" этим почетным, но в то же время ответственным, званием то за долголетие, то еще за какие-нибудь заслуги, не очень-то относящиеся к таланту и мастерству. И обрушивается на их головы, словно в приснопамятные, "судьбоносные" и "звездопадные" времена печально известного "замечательного писателя" и "выдающегося полководца"- бровеносца. Мало того, уже начали присваивать посмертно! Или путают премию со званием?.. Если, скажем, имярек - "народный поэт", то кто тогда основатели национальной литературы? Или же незабвенный для всех поклонников бурятской поэзии Дондок Улзытуев, ушедший без этого звания?.. Да и что могло бы добавиться к имени действительно великого поэта, звонкоголосого Булжамура? Ровным счетом - ничего! Талант, он либо есть, либо - нет. А "искусственное дыхание" в таком щекотливом и тонком деле, каковым является творчество, - эксперимент чрезвычайно опасный. А касательно литературной премии - да, надо! В эти окаянные, экономически трудные годы для бедного "инженера человеческих душ" - как раз то, что, в буквальном смысле слова, "на хлеб намажешь". Чтобы унять этот бешеный гон, Власть одну над собою приемлю, Лишь один не сметаю заслон –Бесконечную ровную землю... Пер. А. Наймана Строки поучительные из жалсараевской "Песни камнепада". - Рос я в небольшом бурятском улусе Доодогол в хоринской степи, - рассказывает о себе поэт. - И, вот, в начале тридцатых годов к нам в домишко заглянули комсомольцы. Ликвидаторы неграмотности. Отца в живых уже не было. А мать - в возрасте. И неграмотна. Начали с ней заниматься, прямо на дому. Я каждый раз садился рядом. Мальцом был, дошкольником, но мне все было интересно: чтение по слогам, счет... Детская память острая, и я раньше матери научился читать и писать. В нашем доме появились книжки. Хорошо помню первые книги Хоца Намсараева, журналы тех лет. Я читал их матери, сестре. К нам стали приходить соседи, и долгими зимними вечерами я читал. Помню впечатление, которое произвела на одноулусников повесть Ц. Дона "Отрава брынзой". Словом, я приобщился к книгам, полюбил их. В школе мне встретился замечательный педагог: литературу преподавал нам Батор Прокопьевич Махатов, большой знаток и пропагандист фольклора и творчества писателей республики, заслуженный учитель школы Российской Федерации и Бурятии. Потом я учился в другой школе - Унэгэтэйской, там словесность преподавала тоже педагог талантливый - Анна Елисеевна Каландаришвили. Истинная русская интеллигентка. Приносила нам журналы. Рекомендовала новинки. Открыла мир русской классики. В те годы я начал писать стихи и всегда получал поддержку Анны Елисеевны. После школы работал в колхозе. А в январе 1943 года был призван в армию. Служить мне выпало на восточной границе и долго: девять лет. В сорок пятом мы, пограничники, вместе с другими частями вступили в бой с Квантунской армией. Начались мои военные дороги. Впечатления тех дней отложились в стихах. Один из моих товарищей, тоже воин, перевел по подстрочникам два стихотворения на русский язык, и они были опубликованы на страницах газеты "Пограничник Забайкалья". С той вот самой поры я начал относиться к поэзии серьезней. Новые свои стихи посылал в Бурятию, в Союз писателей, и получил от литераторов старшего поколения очень теплые письма. Я благодарен Хоца Намсараевичу Намсараеву, другим своим наставникам за добрые советы, за поддержку. С 1947 года стихи мои стали печататься на родном языке, а через три года вышла первая книга "Унэн тухай угэ" ("Слово о правде"). С тех пор "на моем счету" около 40 книг стихов и поэм, некоторые из них выходили в московских издательствах "Современник", "Художественная литература", "Советский писатель", "Советская Россия", "Детская литература", в библиотеке "Огонька", а также в ряде зарубежных стран общим тиражом за миллион экземпляров. Не все мои книги, конечно, равноценны: не все, наверное, удалось... Дамба Жалсараев всегда был и остается поэтом, избравшим в бурной нашей жизни самую верную творческую позицию - позицию художника и гражданина, хотя, чего уж греха таить, были и у него вещи, созданные "на злобу дня", в угоду тоталитарному режиму. А этой "заразе" подвержены были почти все, за редким исключением, литераторы тогдашней советской эпохи. Произведения те, разумеется, постепенно забудутся, но строки, написанные этим автором на темы вечные и священные (народ, Отчизна, родная природа, любовь и дружба, преданность своему идеалу и т.д.), остаются в своем первозданном, чистом и трепетном виде. В течение всей долгой жизни Д. Жалсараев умело сочетал свою творческую работу с активной общественной деятельностью: восемь лет занимал должность председателя правления Союза писателей, шестнадцать - министра культуры республики. Будучи председателем Российского комитета по связям с писателями стран Азии и Африки, участвовал в работе IY, Y и YII конференций писателей афро-азиатских стран. - Моя литературная работа и служебная всегда шли рядом: работал в партийных и советских органах - писал. Такова судьба многих моих коллег по литературному цеху. Песня и труд - рядом идут. И в этом, по-моему, один из источников творчества... Много лет мы видели Дамбу Зодбича на высоких должностях, у него всегда была уйма важных и неотложных дел. Офицер-пограничник, ответственный работник аппарата Бурятского обкома КПСС, корреспондент ТАСС - здесь не все перечислено, но каждая из упомянутых обязанностей требовала повседневного и напряженного труда. Но деятельность общественная обогащала поэта наблюдениями. Он много ездил по белу свету. Как председатель уже упомянутого российского Комитета по связям с литераторами стран Азии и Африки, принимал участие в нескольких форумах, проходивших в Дели, Алма-Ате, Ташкенте, Баку... Как известно, по решению правительства Российской Федерации, в 1995 году широко отмечалось 1000-летие выдающегося творения бурятского народа - сказания о славном баторе Абае Гэсэре богдо. И в связи с этим большим событием в духовной жизни нашего народа хочется напомнить нашим читателям, что еще в 1973 году на Y конференции писателей Азии и Африки по поручению ее оргкомитета Д.З. Жалсараев выступал с большим докладом по теме "Классическое культурное наследие народов Азии и Африки и его вклад в мировую культуру". - Готовясь к выступлению, поразмыслив, я решил, что на таком большом международном собрании мне следует в основу речи положить наш бурятский материал, говорить о том, что внес конкретно мой народ в общечеловеческую культурную сокровищницу, - вспоминает поэт. - А это, прежде всего, конечно же, наш эпос, в частности, Гэсэриада. Доклад на конференции, при всем моем волнении, прошел благополучно. Переводился синхронно на английский, французский и испанский языки. Думаю, что мое выступление, а главное - тема Гэсэра вызвали определенный интерес участников: было немало вопросов, бесед в кулуарах и т.д. А в работе конференции участвовали виднейшие деятели из 69 стран мира. Бурятская эпопея занимает особое, примечательное место в мировом фольклоре: хотя бы то, что "Гэсэр" - это грандиозная аллегория, к тому множеству примеров в тексте сказания. Примечательный факт: образы "Гэсэра" вдохновили известного русского художника Н.К. Рериха на создание талантливых полотен по мотивам эпоса. В перекличке веков и народов - это один из многих примеров, говорящих о том, как органично входит культурное наследие прошлого в духовный опыт современных поколений, как неослабны нити, преемственно связующие мировую культуру с многовековыми традициями народного мифотворчества... Поэт много раз побывал в братской Монголии, гостил в бывших республиках Средней Азии и Прибалтики, Украине и Закавказье. И наверняка, в те дни и годы и родились у него стихи о величии и плодотворности дружбы между народами. Его стихи переводились на белорусский и украинский, на грузинский и эстонский, на казахский и латышский, на азербайджанский и литовский и другие языки ближнего и дальнего зарубежья. И, быть может, в этих поездках, в дружеских встречах, в моменты задушевных бесед с друзьями о поэзии, о поэтах родились у него вот такие, скажем, думы в дороге: Кто бы ты ни был – уставший В далеком и долгом пути, Плетью ветра избитый Можешь в дверь, за которой Очаг полыхает, войти, -Дом и сердце бурята Для гостя все время открыты! Известно, что нет движения вперед без прошлого и памяти о прошлом, ибо оно учит нас и вдохновляет в стремлении бороться за настоящее и будущее. А в строках поэта особенно остро чувствуется крепкое сплетение в их образах прошлого и настоящего. Десятки стихотворений поэта стали песнями, широко исполняющимися в народе. Он является автором текстов ораторий и кантат. И воспевая красоту солнечной Бурятии, древнего Забайкалья и Прибайкалья, просторы бескрайних бурятских степей, величественные саянские вершины, девственную сибирскую тайгу, синие озера Еравны, "брусничный дух, черемухи дыханье", автор как бы сливается с самой природой, как бы творит вместе с нею совместно, вдвоем... Наверняка от доброты и душевной щедрости к людям, очень свойственной его натуре, Дамба Жалсараев обратился и к детским стихам и поэмам: им, детишкам, он подарил свои увлекательные книги "Разговор с юными друзьями", "Жаворонок", "Состязание с ветром", "На берегу Уды", "Звезда Баирмы" и др. произведения. В последние годы его добрым другом, неразлучным спутником по радостям и невзгодам жизни стал мудрец наших предков, острослов и неунывающий шутник Будамшуу. Сказал богач однажды: - Есть работа! Ты мой табун все лето попаси, И я тебе из нового приплода Дам жеребенка. - Лучше не проси! -И Будамшуу поплелся по дороге, Ворча: - На это дело не пойду -Ведь мне сейчас куда дороже ноги, Чем жеребенок в будущем году... и т.д. Пер. Н . Гребнева И наш рассказ о прекрасном поэте и добром человеке Дамбе Жалсараеве хочется закончить строками из его же "Стихов, написанных в сорок лет": Но хочется еще: Аркан на шею Накинув Молодому скакуну И ветер Грудью разорвав своею, Скакать, как в старину! Я понял, Встав на пик сорокалетья Что вижу дальше, Чем в былые дни, Что смог иные дали Рассмотреть я, -И все, как в детстве, Синие они.... Пер. А. Наймана. |